Создание термоядерного оружия явилось переломным моментом в середине ХХ века. С военно-политической точки зрения оно означало возможность неограниченного увеличения энерговыделения ядерных арсеналов. С научно-технической точки зрения это было исключительно эффективное, технологичное и экономичное решение проблемы увеличения энерговыделения и поражающих факторов ядерных боеприпасов. С политической точки зрения была осознана невозможность широкомасштабных мировых войн.
Первые образцы термоядерного оружия были созданы в СССР и США практически одновременно.
Хотя возможности американского производства и позволили США в конце 50-х годов добиться существенного роста мегатоннажа ядерного арсенала по сравнению с СССР, впоследствии этот разрыв был ликвидирован, и фундаментом для этого явились достижения СССР в разработке первых термоядерных зарядов. Можно с уверенностью сказать, что если бы нам не удалось создать собственные образцы термоядерных зарядов или если бы этот процесс существенно затянулся, США вернули бы себе ядерную монополию, и возможность СССР в военном противостоянии с США была бы сведена практически к нулю. Тогда история второй половины XX века могла быть совершенно другой.
Создаваемые в условиях глубокой секретности конструкции водородных бомб в США и СССР основывались на действии одних и тех же физических законов, отталкивались от одинаковых тенденций развития оружия, поэтому естественно, что во многом независимо друг от друга ученые Запада и Востока в конечном итоге приходили к близким результатам.
С июня 1946 года теоретические исследования возможности использования ядерной энергии легких элементов начали проводиться в Москве в Институте химической физики группой в составе С. П. Дьякова и А. С. Компанейца под руководством Я. Б. Зельдовича. С 1948 года к решению данной проблемы присоединилась группа И. Е. Тамма, в которой работал А. Д. Сахаров.
Осенью 1948 года А. Д. Сахаров независимо от Э. Теллера приходит к идее гетерогенной схемы с чередующимися слоями из дейтерия и U-238, т.е. к схеме аналогичной схеме «будильника». Лежащий в ее основе принцип ионизационного сжатия термоядерного горючего называют «сахаризацией» («первая идея»).
В конце 1948 года В. Л. Гинзбург предложил использовать в качестве термоядерного горючего дейтерид Li6D («вторая идея»).
По указанию Б.Л.Ванникова 8 мая 1949 года Ю. Б. Харитон подготовил заключение по предложению И.Е.Тамма, отметив, что основная идея предложения А. Д. Сахарова «чрезвычайно остроумна и физически наглядна», поддержал работы по «слойке».
С этого времени работы над водородной бомбой в СССР фактически проходили уже по двум различным направлениям: группа, руководимая Я. Б. Зельдовичем, по-прежнему рассматривала возможность осуществления ядерной детонации в дейтерии, группа И. Е. Тамма начала изучение систем со слоями из урана и термоядерного горючего. Водородная бомба типа Super получила индекс РДС-6т, а водородная бомба слоеной конфигурации — индекс РДС-6с.
Идея «слойки» и идея применения дейтерида лития-6 — «первая» и «вторая» идеи по терминологии «Воспоминаний» А. Д. Сахарова, и стали теми ключевыми идеями, которые в дальнейшем были положены в основу разработки первой советской водородной бомбы РДС-6с. Однако, несмотря на ясность исходных физических идей «слойки», сформулированных в 1948 году, путь создания на их основе реалистичной конструкции не был простым.
26 февраля 1950 года Совет Министров СССР принял Постановление № 827-808 «О работах по созданию РДС-6», которое обязывало Первое главное управление, Лабораторию № 2 АН СССР и КБ-11 провести расчетно-теоретические, экспериментальные и конструкторские работы по созданию изделия РДС-6с («Слойка») и РДС-6т («Труба»). В первую очередь должно было быть создано изделие РДС-6с с тротиловым эквивалентом 1 млн т. и с весом до 5 т.
Был установлен срок изготовления 1-го экземпляра изделия РДС-6с — 1954 год.
Научным руководителем работ по созданию изделий РДС-6с и РДС-6т был назначен Ю. Б. Харитон, его заместителями И. Е. Тамм и Я. Б. Зельдович.
Постановлением Совета Министров СССР от 28 февраля 1950 года работы над водородной бомбой были сосредоточены в КБ-11. В соответствии с этим постановлением группа И. Е. Тамма была направлена в 1950 году на постоянную работу в Арзамас-16. В тот же день было принято Постановление СМ СССР № 828-304 «Об организации производства трития». Вскоре были приняты постановления СМ СССР об организации производства дейтерида лития-6 и строительство специализированного реактора по наработке трития.
В Челябинске-65 было налажено производство трития и других специальных изотопов. В 1951 году был выведен на проектную мощность 50 МВт реактор АИ. Несколько позднее наработка трития была организована в тяжеловодных реакторах, первым из которых был реактор ОК-180. Наработанный тритий выделялся из литиевых мишеней в вакуумной печи и очищался химическим методом
Разработанный в 1950–1953 гг. в КБ-11 термоядерный заряд РДС-6с, явившийся первым термоядерным зарядом СССР, представлял собой сферическую систему из слоев урана и термоядерного горючего, окруженных химическим взрывчатым веществом. Для увеличения энерговыделения заряда в его конструкции был использован тритий.
Громадных усилий с участием большого количества людей и больших материальных затрат требовали производство входящих в изделие веществ, другие производственные и технологические работы.
Особую роль во всей подготовке к испытаниям первого термоядерного играли теоретические группы. Их задачей был выбор основных направлений разработки изделий, оценки и общетеоретические работы, относящиеся к процессу взрыва, выбор вариантов изделий и курирование конкретных расчетов процессов взрыва в различных вариантах. Эти расчеты проводились численными методами, в те годы — в специальных математических группах, созданных при некоторых научно-исследовательских институтах.
Теоретические группы также играли важную роль в определении задач, анализе результатов, обсуждении и координации почти всех перечисленных направлений работ других подразделений объекта и привлеченных организаций».
Общее руководство работами над РДС-6с осуществлялось И. В. Курчатовым. Главным конструктором и непосредственным руководителем работ был Ю. Б. Харитон.
К апрелю 1953 года все элементы термоядерного заряда РДС-6с были отработаны.
Испытание РДС-6с на Семипалатинском полигоне было четвертым по счету; США к началу 1953 года провели уже 34 ядерных испытания. Для обеспечения безопасности населения Правительством СССР были приняты чрезвычайные меры. Из зоны возможного радиоактивного загрязнения было выселено 2250 человек и вывезено 44068 голов скота.
Руководил испытаниями, как и в прежние годы И. В. Курчатов. К работам на полигоне были привлечены лучшие ученые и специалисты нашей страны. На Семипалатинском полигоне широким фронтом шла подготовка опытного поля — участка, где располагались различные сооружения, постройки, техника и другие объекты для изучения различных аспектов воздействия взрыва.
Сигнал на подрыв РДС-6с был подан в 7.30 утра 12 августа 1953 года. Горизонт озарила ярчайшая вспышка, которая слепила глаза даже через тёмные очки. Необычные явления, сопутствующие развитию взрыва, многие наблюдатели фиксировали очень тщательно, а затем передали свои записи И. В. Курчатову. Вот что можно в них прочитать:
«Явление наблюдал 12 августа с.г. с аэродрома в пункте «М», в 65-ти км от места взрыва. Ровно в 7 час. 30 мин. утра на горизонте в стороне «Поля» вспыхнул яркий белый ослепительный свет, который, несмотря на имевшиеся затемнённые очки, заставил меня на миг закрыть глаза. Ослепительная вспышка мгновенно превратилась в огромную бушующую и с каждой секундой увеличивающуюся на горизонте огненную массу. Высоко над горизонтом появился шар красно-оранжевого цвета, который взорвался, и на его месте образовалось плотное белое облако, имеющее форму гриба, которое, однако, в вершине сравнительно долго (около 15-20 минут) сохраняло оранжевую окраску…
Далее это облако стало менять свою форму под действием ветра и скрылось за тучами в 12 часов в юго-западном направлении… Огненный полушар всплыл, образуя светящуюся головку «гриба» на толстой тёмной ножке. Головка гриба, расширяясь, плавно поднималась, ножка при этом утоньшалась, особенно в верхней своей части, примыкающей к головке; головка быстро гасла и стала тёмной… Резко бросалось в глаза быстрое движение во всей массе облака… На верхней части головки появилось белое облако, а из верхней части ножки (пылевого столба), примыкающей к головке, начало формироваться облако в виде расширяющегося вниз конуса (юбки)… Общее впечатление от взрыва очень сильное. В боевых условиях, несомненно, взрыв морально подействует на людей, которые будут его наблюдать со стороны. В жизни я много видел разрывов и взрывов, но этот взрыв не имеет с ними ничего общего и не может с чем-либо быть сравним. Незабываемы также мои впечатления о тех разрушениях на значительных расстояниях от эпицентра взрыва, которые я наблюдал, объезжая полигон после события».
Успешное испытание РДС-6с 12 августа 1953 года на Семипалатинском полигоне полностью подтвердило физические и конструкторские принципы этого типа водородной бомбы, а также метод расчета. Измеренный различными методами полный тротиловый эквивалент равнялся 400 кт и в пределах точности измерений совпал с расчетной мощностью.
«Сводный отчет по испытанию изделия РДС-6с» был написан Я. Б. Зельдовичем и подписан И. В. Курчатовым, Ю. Б. Харитоном, Я. Б. Зельдовичем, Е. И. Забабахиным и В. С. Комельковым 9 сентября 1953 года.
Работы по РДС-6с имели продолжение. 6 ноября 1955 года в СССР был успешно испытан заряд РДС-27, который представлял собой модернизацию РДС-6с на основе использования исключительно дейтерида лития (без использования трития). Энерговыделение заряда составило 250 кт, что было в 1,6 раза меньше энерговыделения РДС-6с. По своим конструкционным качествам это было реальное оружие, а его испытание производилось в составе авиабомбы, сброшенной с самолета.
Ученые-физики из Комиссии по атомной энергии США составили в этой связи доклад, который был представлен президенту. Суть этого документа состоял в том, что Советский Союз произвел «на высоком техническом уровне водородный взрыв» и оказался в некотором отношении впереди. Авторы доклада констатировали: «СССР уже осуществил кое-что из того, что США надеялись получить в результате опытов, назначенных на весну 1954 года».
Лауреат Нобелевской премии, руководитель первого теоретического отдела в Лос-Аламосе Г. Бете вполне искренне написал: «Я не знаю, как они его сделали. Поразительно, что они смогли его осуществить».
Какие же уроки можно извлечь из тех событий, которые привели к первому (и чрезвычайно успешному) испытанию первой термоядерной атомной бомбы в 1953 году?
- во-первых, это урок целенаправленной рациональной организации всех работ по атомной проблеме;
- во-вторых, это урок того, как надо привлекать всю интеллектуальную мощь страны для выполнения государственной задачи;
- в-третьих, это пример того, как необходимо реагировать на прорыв в научной сфере, имеющий колоссальное оборонное значение;
- в-четвертых, это был первый пример создания оружия сдерживания, основанного на самых передовых технологиях, определяемых достижениями фундаментальной науки.
Особое положение РДС-6с, как крупного события в развитии ядерной оружейной программы нашего государства, состоит в том, что эта разработка лежит на пересечении развития различных идей, определивших облик ядерных и термоядерных зарядов разных государств. С одной стороны, эта разработка сконцентрировала в себе основные принципы проектирования ядерного оружия, известных в то время, объединив их с идеей бустинга, а с другой стороны, РДС-6с оказала принципиальное, если не основополагающее, влияние на создание РДС-37 и тем самым вообще на облик термоядерного арсенала нашей страны. Успешные идеи, взятые из конструкции РДС-6с, оказали длительное влияние на разработку термоядерного оружия в нашей стране.
Работа создателей первой водородной бомбы, в том числе и сотрудников КБ-11, была высоко оценена советским правительством. 25 августа 1953 года министру среднего машиностроения В. А. Малышеву были направлены списки работников КБ-11, представляемых к награждению. Всего 753 человека.